Сквозь снегопад слабо просматривались мерцающие синие огни. Северное сияние вернулось, и туман как будто рассеивался, но снег шел с прежней силой. Рави чувствовал, как земля под ногами поднимается, пока пробирался сквозь пушистый снег; он оказался на берегу реки и карабкался вверх, к деревьям. Эфемерные синие огни опять задрожали. Впереди светились джунгли – крепкие черные стволы, заключённые в очаровательные хрустальные саваны, связанные друг с другом непроходимой кружевной паутиной из лоз, которая просела под весом миллиона сосулек. Каким-то образом северное сияние опустилось ниже и наполнило светом узловатые ветви, светя сквозь испещрённый снежинками воздух и отбрасывая на шелковистый снег длинные тени. Фосфоресценция то усиливалась, то ослабевала, неритмично, как если бы среди деревьев шатались призраки. И наконец был ещё звук, тихое шмяк, с которым большие пласты снега падали на землю.

Это происходило на самом деле. Когда северное сияние снова потускнело, Рави перестал бежать сломя голову. Впереди него что-то шевелилось. Что-то меняло форму снежных курганов. Его усиленная адреналином паранойя подбросила образ тысячи тварей, которые выбирались из древних могил, чтобы роем кинуться на него. Рави инстинктивно знал, что в лесу таится опасность. Незримая сила, союзник монстра, вырвалась оттуда и обрушилась на бедного Марка Читти. Теперь её невидимый глаз высматривал его.

Застыв на полусогнутых ногах, не зная, где поджидает более серьезная опасность, впереди или позади, он снова включил инфракрасное зрение. Его «Вестон» мотался из стороны в сторону, охватывая как можно большее пространство.

Обострившиеся чувства его предупредили. Он заметил шевеление краем глаза и прыгнул, бросился вниз по склону. Когда он приземлился на живот, из переливчатого эфира вырвался конец ветви кнутовника. Он ударил Рави по спине и вбил глубоко в снег.

Удар был в точности таким, каким Рави представлял себе попадание под машину. Обездвиживающим. Боль рванула до предельных значений. Он был сбит с толку, словно время растянулось и один-единственный момент повторялся вновь и вновь. Помимо мучительной боли, он чувствовал лишь безграничное недоумение. Дерево! Его ударило дерево. Оно было живое, как Марк их и предупреждал.

Рави чуть повернул голову и увидел, что ветка элегантно поднимается, подергиваясь, точно кошачий хвост, и снова скручивается в аккуратный горизонтальный виток.

В момент удара он услышал, как затрещали и сломались пластины бронежилета. Это спасло его. Но броня теперь повреждена. Второго удара он не перенесет. А деревьев целый легион.

«Не останавливайся». В точности как много лет назад над Новой Флоридой. Шансов у него тогда было столь же мало, как сейчас. Это не имело значения. Делай что можешь, не сдавайся. Всегда отдавай себя целиком, как поступали военные всю историю человечества.

Рави Хендрик выбрался из отпечатка, который оставило в снегу его тело. Его вопль боли и решимости оказался достаточно громким, чтобы рассечь туман и снег. Наверное, слышно было даже в Абеллии.

Он не мог выпрямиться. Его спина была слишком сильно повреждена. Телотрал показывал с десяток маленьких колотых ран в тех местах, где вонзились осколки пластин бронежилета. Рави снова заковылял вниз по склону, отступая, как перепуганный неандерталец. Изогнул шею, заглядывая назад, чтобы не упустить из вида…

Другая ветвь кнутовника вырвалась из джунглей и полетела к нему. Рави изогнулся, насколько позволяло искалеченное тело, и кончик ветки взметнул сердитое облачко снега в нескольких сантиметрах позади его лодыжек. Он соскользнул дальше, покатился и падал кувырком вниз и вниз, пока не ударился обо что-то достаточно твердое, чтобы остановить падение. Глянул вверх, чтобы понять, с каким препятствием встретился.

Монстр смотрел на него сверху вниз, окруженный сапфировым северным сиянием. Рави врезался в его ноги. Отчаянный рывок оказался недостаточно быстрым. Пять жутких лезвий опустились. Рави закричал от муки, когда одно проткнуло насквозь его правую руку, задев кость, и пригвоздило к хрустящему снегу.

Его левая рука взметнулась, словно под действием электрического разряда. Дуло пистолета оказалось в пяти сантиметрах от неподвижной физиономии монстра. Рави нажал на спусковой крючок. В кои-то веки пуля возымела хоть какой-то эффект, заставив голову твари дёрнуться. Рави выстрелил снова. И снова! Ярко-оранжевая вспышка взорвалась на лбу чудовища, и пуля рикошетом улетела в ночь, а монстр пошатнулся. Рави выстрелил ещё раз.

Монстр выдернул лезвие, чтобы получить большую свободу действий и уклоняться от беспрестанных выстрелов в упор. Безумие и ярость помогли Рави вскочить на ноги. Броситься вперёд. Он стрелял и стрелял. Темная голова моталась из стороны в сторону, пытаясь избежать попадания.

Потом – Рави знал, что это в конце концов произойдет, – раздалось бесполезное щелканье курка. Магазин «Вестона» опустел. Они с монстром на миг застыли, сверля друг друга взглядами. Рави мог поклясться, что тварь не меньше, чем он, ошарашена внезапной сокрушительной тишиной. Он сделал единственное, на что теперь был способен: швырнул «Вестоном» в монстра, а потом повернулся и побежал изо всех сил. Пять лезвий со свистом понеслись в его сторону по яростной дуге. Два бритвенных острия задели плечо, разорвали парку, рассекли плоть у края брони. Рави едва заметил новый прилив боли. У него болело почти все тело.

Он бежал. Его сетка была по-прежнему мертва. Никаких каналов связи. В спине полыхал огонь. Он не обращал на это внимания. По руке сочилась кровь из ран от лезвий. Он следил за чередованием своих ступней, ничто другое не имело значения, и рыхлый верхний слой снега разлетался в стороны. Рави бежал, сам не зная куда, но не вверх по склону, не к деревьям.

Монстр шел сзади. Близко. Рави слышал, как под нечеловеческими ногами разлетается снег.

Впереди выросла тьма более глубокого оттенка, и туман заклубился у ног, скользя вперёд, словно по зову какой-то естественной потребности. Снегопад был неумолим, хотя внезапными порывами ветра снежные хлопья носило туда-сюда. И Рави все понял.

Через десять шагов он добежал. Опасно заскользил на открытом льду, остановившись у обрыва. Туман уплывал за край, падал во тьму каньона, где снег беззаботно кружился во власти переменчивых восходящих потоков.

Он рискнул бросить взгляд через плечо. Монстр был в четырех метрах, лапы взметнулись для последнего, фатального объятия.

– Хрен тебе! – крикнул Рави с той безграничной дерзостью, на какую был способен только пилот из эскадрильи «Дикие валькирии». Повернулся, собрался и прыгнул…

Поисковая команда обнаружила следы крови. Это само по себе казалось чудом, учитывая сильный снегопад. Эльстон выделил два взвода: в одном были Ботин, Атьео и Леора, в другом – Омар, Раддон и Джей. Он разрешил им выйти за пределы круга машин, но не за пределы зоны покрытия, пусть она и стала весьма жалкой.

В машинах Дин, Мия и Кен отчаянно пытались устранить разрыв, который убил сеть. Связь теперь устанавливали от телотрала к телотралу, так что каждый смог увидеть глазами Ботина, как его фонарь высветил пятна крови в нижней части речного берега. Хлопья снега медленно опускались на них, постепенно стирая последнее свидетельство того, что Рави Хендрик когда-то существовал.

Отряд Ботина был в ста двадцати трех метрах от машин, что уменьшало силу сигнала до десяти процентов.

– Вы что-нибудь видите? – спросил Эльстон.

– Нет, сэр, – ответил лейтенант. – Тут в снегу много следов и три девятимиллиметровые гильзы. Отсюда мы и слышали последние выстрелы. Тут была какая-то борьба.

– Лейтенант! – позвала Леора.

Внимание переключилось на «Вестон», на который она смотрела: он лежал в снегу и на рукояти уже собрался слой свежего снега. Она подняла пистолет.

– Магазин пустой. Он выпустил все патроны.

– Есть какие-нибудь свидетельства того, где они сейчас? – спросил Эльстон.