– Да, сэр.

Несмотря на то что его одежда пропиталась теплой водой, Вэнс почувствовал, как по спине пробежал холодок. «Я был в квик-кабине минуту назад». Лагерная сеть не зависела от одного топливного элемента; разумеется, она должна работать, несмотря ни на что; но Вуканг был маленьким, и сетевой трафик направлялся через большой процессор в квик-кабине. Это логичное место для саботажа.

Он увидел впереди трепещущие в промокшей тьме лучи фонарей и направился к ним. Элка послала запрос и обнаружила Джустика и Ковальски, которые стояли рядом с Монтото из команды ксенобиологов и Марком Читти, медбратом. Сигналы от телотрала Кумбс сообщили плохую новость ещё до того, как Вэнс добежал до собравшихся. Легионеры и Монтото нависли над Кумбс, направляя фонари вниз, чтобы стоявший на коленях Читти мог работать. Но он как раз отодвинулся от тела в смятении.

Вэнс посмотрел на Кумбс, стиснув зубы от страха и ярости. Никаких вопросов – ей не помогла бы ни одна оживляющая техника, которую Читти мог применить со своим полевым набором умных медицинских устройств. Пять чистых разрезов напротив сердца в тех местах, где пять лезвий проникли в её грудную клетку, устраняли всякие сомнения по этому поводу.

Вторник, 19 марта 2143 года

Ева поставила изображение в зонном театре на паузу, когда Адриан Норт-2 вошёл в вестибюль многоквартирного дома на Набережной, где жил. Снаружи шел снег, и, когда такси отъезжало от здания, колеса забуксовали на спрессованном льду, который покрывал брусчатку на подъезде к входу.

Симуляция следовала за Адрианом с момента, когда он прошел через портал в половине одиннадцатого той ночью и поймал такси, которому пришлось медленно и с трудом пробираться по опасным дорогам города, оказавшегося во власти зимы, чтобы доставить Норта домой. Не было никаких ошибок, никаких подмен, никаких посторонних такси. Это подлинный цифровой и визуальный след, который он оставил в городских сетях и тралах.

– Время – одиннадцать ноль-девять вечера, – сказала Ева. – Вероятно, поздновато для убийства.

– Наверное, да, – согласился Сид.

Он стоял в контрольной комнате театра и смотрел на мрачную январскую ночь, вспоминая, как холодно было на берегу Тайна, когда они с Йеном ответили на два-ноль-пять. Окинув быстрым взглядом лицо Адриана Норта, он увидел, до чего тот не в духе; мешки под глазами, усталость, раздраженность. Там все было написано. Перед Сидом стоял человек, который только что пережил нечто неприятное и просто хотел вернуться домой. Последнее доказательство того, что это реальный – пусть и бесплотный – Адриан Норт-2.

– Выходит, первый Адриан, который прошел через портал, и есть самозванец, – твердо сказал Йен.

– Думаю, с этим все согласны, – сказал Сид. Он повернулся и посмотрел на О’Рука, получив в ответ быстрый кивок.

– И что теперь?

Ари и Лорелль, сидевшие за консолями театра, с интересом взглянули на Сида.

– Спасибо, – сказал он им. – Можете это выключить.

Интерес превратился в досаду, и они вышли из контрольного центра. Йен затемнил окна, отсекая Еву.

– Это война «Норт против Норта», – сказал Сид. – Даже если Альдред её отрицает или не знает о ней. Лично я думаю, что мы вытащили из Тайна фальшивого Адриана. Те беседы с другими Нортами-два из единограда Сент-Джеймс были весьма убедительны. Среди них нет самозванцев.

– Иисус Христос лично захотел нас вздрючить, – проворчал О’Рук. – Этот город принадлежит Августину. Да ну на хрен!

В кои-то веки Сид на самом деле пожалел начальника полиции. Впрочем, он точно не знал, куда этот последний поворот в расследовании заведёт его.

– Сегодня утром мне звонил Ральф Стивенс, сэр, – сказал Сид. – Завтра нам должны вернуть Эрни Рейнерта.

– Бедный ублюдок ещё жив? – спросил О’Рук.

– Похоже на то. Стивенс сказал – у них есть какая-то полезная информация, которую нам предстоит проработать.

– Имя убийцы?

– Нет, сэр, по этому поводу он выразился ясно. Но мы по меньшей мере получим квартиру, из которой Рейнерт забрал труп. Когда она у нас будет, криминалисты помогут продвинуться. Я позабочусь о том, чтобы команда из «Нортерн Форензикс» была наготове. Хочу, чтобы их люди этим занялись, как только мы получим сведения.

– Да-да, правильное решение, – сказал О’Рук. – Знаешь, эти сукины дети из бухгалтерии АЗЧ вышли на контакт. Они готовы обработать первую партию наших счетов.

– Это, э-э, хорошо, сэр.

– Так и есть, черт побери! Жду не дождусь, когда эта всемогущая кучка собачьего дерьма уберется из моего города.

Сид и Йен обменялись взглядами. Если они собирались озвучить свои подозрения по поводу участия Шермана, момент был подходящий.

– Наши процедуры на самом деле сработали, сэр, – сказал Сид. И он не мог не заметить слабый проблеск облегчения на лице Йена.

О’Рук фыркнул.

– В первый гребаный раз, э-э?

– Да, сэр.

– Вы, мальчики, хорошо потрудились. Не думайте, что я не заметил. Лэнагин, тебе стоило бы подумать об экзаменах на следующий ранг. Я знаю нескольких людей в комиссии, кому могу замолвить словечко.

– Спасибо, сэр, я приму это к сведению.

Сид предположил, что, намекая на повышение Йена, О’Рук хотел сказать, что он выполнит свою часть сделки и подтолкнет Сида к пятому рангу. Вот в чем проблема с главным констеблем, подумал Сид, никогда не знаешь, изверг он очередную метафору или нет.

Аудиосмартклетки Сида громко звякнули. В тот же самый момент его радужковые смартклетки высветили ярко-синюю иконку в центре визуальной сетки: универсальный сигнал экстренной ситуации. Офицерам надлежало явиться к командирам отделений.

– Твою ж мать! – рявкнул О’Рук.

– Вы не знаете, в чем дело? – спросил Сид.

– Ни одной гребаной идеи. Это все гребаный мэр, ему нравится держать меня в неведении. Вот дерьмо, какой же он ублюдок!

Они поспешили из контрольной комнаты. Сид велел элке прочесать новостные сайты, легитимные и нелицензированные, в поисках самой серьезной истории, связанной с ГЕ. Фрагменты новостей тотчас же поползли из иконок на его визуальной сетке.

Пограничный директорат ГЕ объявляет о временной приостановке движения через портал в Ньюкасле.

Астроном-любитель Розак Уе, житель Хайкасла, опубликовал фото Сириуса через две минуты после восхода. Видна аномальная активность в форме солнечных пятен.

«Нортумберленд Интерстеллар» подтверждает, что поток биойля с Сент-Либры останется неизменным.

Городской совет Хайкасла объявляет, что постарается официально подтвердить донесения о солнечных пятнах.

Штаб-квартира АЗЧ в Брюсселе отрицает, что солнечные пятна связаны с Зант-роем.

Тут у Сида упало сердце.

Хасинта позвонила, когда он вошёл в Офис-3.

– Мы только что получили предупреждение о крупном ЧП, – сказала она. – Нас перевели в режим готовности к поступлению большого числа раненых. Что происходит?

– Я точно не знаю. Как-то связано с солнечными пятнами на Сент-Либре.

– Сид, что за пятна?

– Понятия не имею. Послушай, лапуля, мы сами только что перешли в режим экстренной ситуации. Я позвоню, как только мы узнаем что-то конкретное.

– Как же дети? Отвезти их домой из школы?

Сид посмотрел на время на дисплее.

– Ещё нет. Послушай, я первым узнаю, если случится что-то серьезное. Скорее всего. Я тебе позвоню.

– Что происходит? – спросил Йен, как только синяя печать проявилась вокруг двери.

– Никто не знает, – сказал Ари. Он указал на стенные экраны, где стробоскопически мелькали студии и репортеры. Рианна использовала их сеть, чтобы пропускать новости через фильтр ИИ. Одно изображение застыло.

– Вот! вскричал Абнер.

Сид уставился на экран. Это был «Тайнскан-5», местный новостной канал, который обычно занимался бизнесом и финансами в северо-восточной Англии. Их аккуратно одетая репортерша стояла на Кингсвей на Последней Миле, спиной к порталу. Дорога позади нее была забита неподвижными машинами. Люди выбирались из автомобилей, сбивались в группы и переговаривались тихими встревоженными голосами. Пешие иммигранты колебались, они уже не шли вперёд с нетерпением, как обычно делали, стремясь к воображаемой утопии. Все они как будто ощущали какую-то бурю, которая оставалась невидимой для камеры «Тайнскан».